Балтия – СНГ, Латвия, Образование и наука, Право, Прямая речь

Проект Декларации о государственной независимости Латвии готовила специальная рабочая группа НФЛ под руководством Романа Апситиса — специалиста по вопросам международного права. Представителей оппозиции к работе над текстом Декларации не приглашали.

Среди тех, кто писал и редактировал текст Декларации, была юрист Рута Шац-Марьяш. «Меня как профессионала заинтересовала и увлекла процедура составления этого уникального правового документа, — вспоминала она позднее. — Я внимательно следила за ходом его создания, мысленно представляя его звучание на русском языке, понятном широкому кругу населения Латвии. Параллельно с латышским текстом мною создавалась его русская редакция. Это было непросто: надо было обеспечить точный перевод очень специфической, непривычной терминологии, полное совпадение, идентичность не только буквы, но и смысла этого не имеющего аналогов правового акта. Мы собирались в здании университета сначала в одной из его аудиторий, затем в помещении парткома у Айвара Эндзиньша. Возникал вариант за вариантом, текст декларации детально, по каждому пункту в отдельности, обсуждался затем на заседании фракции».

4 мая 1990 года Верховный Совет, тогда еще Латвийской Советской Социалистической Республики, принял Декларацию о восстановлении независимости Латвийской Республики. Из 201 депутата за нее проголосовали 138. Голосовали бюллетенями, затем счетная комиссия объявила с трибуны все бюллетени, называя номер избирательного округа и фамилию депутата. Каждый, кто проголосовал за Декларацию, подтверждал это вслух со своего места. Все происходившее транслировалось по радио и телевидению. «Толпы народа, в напряженном ожидании окружавшие в тот день здание парламента, встретили это событие с восторгом, люди плакали от счастья, обнимали друг друга, громко приветствовали своих избранников, преподносили им цветы. Я понимала эмоции этих людей, была глубоко тронута, испытывала огромное удовлетворение, чувство исполненного долга...», — вспоминает Рута Шац-Марьяш.

В принятой Декларации объявлялось о восстановлении Латвийской Республики 1918 года. Одновременно отрицались внутриполитические причины перемен 1940 года, а выборы в Народный Сейм 14 и 15 июля 1940 года оценивались как проходившие «в оккупированной Латвии в условиях политического террора на основе противоправно принятого антиконституционного закона». Результаты голосования 14 и 15 июля объявлялись фальсифицированными, а избранный на их основе Народный Сейм — противозаконным, образованным «в результате обмана народа» и потому не являвшимся «выразителем суверенной воли народа». Этот Народный Сейм, подчеркивалось в Декларации, «не обладал конституционным правом решать вопрос об изменении государственного устройства и ликвидации суверенитета Латвийского государства», так как «эти вопросы был вправе решать лишь народ, однако свободное всенародное голосование проведено не было». На основании этого делался вывод, что «включение Латвийской Республики в состав Советского Союза с точки зрения международного права не имеет силы, и Латвийская Республика как субъект международного права существует de jure до настоящего времени, что признают более 50 государств мира».

«Исходя из принятых Верховным Советом Латвийской ССР 28 июля 1989 года «Декларации о государственном суверенитете Латвии» и 15 февраля 1990 года «Декларации по вопросу государственной независимости Латвии», а также принимая во внимание Обращение Вселатвийского собрания народных депутатов от 21 апреля 1990 года, учитывая определенно выраженную волю населения Латвии, отдавшего большинство голосов тем народным депутатам, которые в своей предвыборной программе выразили решимость восстановить государственную независимость Латвийской Республики, и встав на путь восстановления свободной, демократической и независимой Латвийской Республики de facto», Декларация о восстановлении независимости Латвийской Республики объявляла Декларацию Народного Сейма от 21 июля 1940 года «О вступлении Латвии в Союз Советский Социалистических Республик» не имеющей законной силы с момента ее принятия и заявляла о возобновлении действия принятой Учредительным собранием 15 февраля 1922 года Конституции Латвийской Республики на всей территории Латвии. Период до восстановления государственной власти Латвийской Республики de facto объявлялся переходным. Этот период должен был завершиться с избранием Сейма Латвийской Республики.

Сформулированная в Декларации оценка событий 1940 года в Латвии, по сути, повторяла позицию как западной латышской эмиграции, так и местных национал-радикальных политиков, в первую очередь представляющих Конгресс граждан и Движение за национальную независимость. И тот факт, что Верховный Совет, большинство депутатов которого было избрано по спискам Народного Фронта Латвии, поддержало эту концепцию истории Латвии, свидетельствовал о том, что уже в это время Народный Фронт Латвии в идеологическом плане фактически объединился с Конгрессом граждан и ДННЛ. Пройдет еще всего лишь пять месяцев, и Народный Фронт Латвии на своем 3-м конгрессе, состоявшемся в октябре 1990 года, уже открыто поддержит политическую линию Конгресса граждан на строительство государства-утопии — «Латышской Латвии».

57 депутатов фракции «Равноправие» и один из лидеров Интерфронта депутат Алексеев, объявивший себя «независимым», «после, — как пишет Рута Шац-Марьяш, — длительных и настойчивых попыток сорвать принятие Декларации о восстановлении независимости» участия в голосовании не принимали. Альфред Рубикс потребовал предварительного проведения всенародного референдума по вопросу о независимости, т.е. как раз того, отсутствие чего позволило авторам Декларации о восстановлении независимости Латвийской Республики говорить о незаконности перемен в 1940 году. Депутат Леонид Курдюмов заявил, что избиратели не уполномочили их участвовать в этом голосовании. В знак протеста все они покинули зал. «Таким образом, в этот исторический для народа Латвии день депутаты, претендовавшие на роль единственных представителей нелатышской части населения, продемонстрировали враждебность идее восстановления государственной независимости Латвии», — считает Р.Шац-Марьяш.

Бывший депутат Верховного Совета Олег Щипцов с этой оценкой не согласен. «Для меня тогда и сейчас было ясно, что 4 мая 1990 года был сделан шаг, который приведет не только к развалу Советского Союза, но и к режиму апартеида для нелатышей...» — указывал он в 1994 году.

Спустя 15 лет после принятия Декларации, по сути, к такому же выводу — об «апартеиде для нелатышей» — пришел и Янис Юрканс, депутат Верховного Совета от НФЛ и всех Сеймов Второй Латвийской Республики, первый министр иностранных дел и бессменный председатель на протяжении многих лет Партии народного согласия, всегда выступавшей за учет интересов национальных меньшинств в политике государства, включая и вопрос гражданства. В конце 2005 года, уйдя в отставку со всех постов в партии и Сейме, в интервью газете «Latvijas Avīze» он заявил:

Что породила эта (т.е. новая — В.Г.) власть? Второе по коррумпированности и нищете государство в Европе. 

- Почему же, зная об этом, вы ушли? — спросила корреспондент.

- У меня нет формулы для этой революционной эпохи, — ответил Юрканс. — Я долго жил, пребывая в уверенности, что без гармонии и согласия мы в этом государстве ничего не достигнем, что эта идея будет востребована. Выяснилось, что я был неправ. Сегодня права человека, статус нацменьшинств, этнические конфликты — всему этому придано второсортное значение. Когда-то ЕС заявил, что не примет нас, если не будет пограничного договора с Россией. Но после 11 сентября (2001 года, когда на территории США было совершено несколько крупномасштабных террористических актов — В.Г.) все планки опустили. Договора нет. С правами человека у нас все в порядке. Итальянец, который прожил здесь полгода, может выбирать депутатов самоуправления, а человек, который здесь родился и вырос, — нет. Я не верил, что так будет, и теперь не знаю, какими могут быть решения...

- Вы сказали, что ваши идеалы не востребованы. Что взамен их приняли на вооружение бывшие ваши единомышленники?

- Знаете, что? Что это государство для них — мачеха. Чтобы оно стало матерью, кто должен сделать первый шаг? Думаю, что мачеха. Она должна выполнить хотя бы то, что обещала десять лет (на самом деле 15 лет — В.Г.) назад.

- Ну, это, наверное, невозможно. Может, отложим эту тему в сторонку?

- Прошлое — главная тема нашей идеологии... Но самое плохое во всем этом, что Жданок оказалась права.

- В каком смысле?

- Потому что она предупреждала: гражданства не дадут. Вы станете второсортными. Не верьте Народному фронту... (выделено мной — В.Г.)