Килька – наше национальное богатство

Ольга Павук

В октябре представители этого предприятия привезли с московской выставки World Food с две серебряные медали за «Рижские шпроты в масле» и «Филе сельди в масле со специями», победив в  конкурсе «Продукт года». У себя в стране  «Рижские шпроты в масле» производства Brivais vilnis стали лауреатами в номинации «Произведено в Латвии», как экспортный товар, продаваемый за рубеж под своим именем.

Лигунис Круминьш Фото: А. Иоэльсон

БК предложил председателю совета Brivais vilnis Лигунису Круминьшу поговорить о проблемах рыбников, производящих интернациональный продукт, популярный среди соотечествеников в разных точках земного шара.

Что более всего тревожит сегодня латвийских переработчиков рыбы?

Существуют две проблемы – на входе процесса рыбопереработки и на его выходе. На входе глобальная проблема – ужесточение по сырью. Квоты на вылов салаки и кильки в Балтийском море еще недавно для Латвии составляли 100 тыс. тонн в год, сегодня – 50 тысяч, а в обозримом будущем станут еще ниже. Здесь два вывода: мы не можем больше относиться к сырью так варварски, как раньше, беря самую лучшую рыбку, а остальное – на корм скоту. Мы должны вылавливать свою квоту в виде качественного продукта, используемого при изготовлении шпрот, а не считать улов только в тоннах. Сегодня так называемые рыбаки безбожно занимаются ловом, контроль со стороны государства крайне слабый. А большая часть сырья уходит на низкокачественную продукцию, известную в народе как «жуй-плюй».  

Другая проблема  связана с нашим движением в Европу.  Евросоюз, что  естественно, защищает свой рынок. И здесь откуда-то выплывает проблема с диоксином, не существовавшая в течение предыдущих 50 или более лет. Появляется ужесточение норм по диоксину и бензопирену (химическое соединение, образующееся во время копчения). Сколько поколений ело копченые колбасу, мясо или рыбу, не зная об этом. Кроме того, в Европе нет привычки к закопченной продукции типа шпрот. А потому там эти нормы никого не тревожат. Европейцы также опасаются, что наши продукты без консервантов, экологически более чистые, попадут на их рынок. Что касается диоксина, то он  имеет свойство накапливаться в жировой ткани рыбы. А для шпрот используется только жирная килька. Шведы, норвежцы или датчане используют такую рыбу только для приготовления рыбной муки. Для нас же остается два выхода: есть рыбную муку или не есть кильки вообще (хохочет). Что вряд ли возможно. Кильку едят не только балтийцы, но и немцы, чехи, поляки. Монголы тоже едят. Думаем, как бы приучить к ней китайцев. Тогда бы проблем у нас не было вообще.

Если серьезно, то экспертиза на диоксин очень дорогая. Один анализ стоит 800 латов. Что делать? Или технологию менять, или доказать лабораторным путем, что после копчения диоксина становится меньше нормы.

Еще одна проблема – внутренняя. Латвийское правительство не привело пока в порядок контрольную систему (ветеринарную и санитарную службы, лабораторные анализы и контроль). Из-за чего растет количество низкокачественной шпротной продукции, изготавливаемой в домашних условиях, иногда чуть ли не в коровнике или свинарнике (при том, что документы у этих «производителей» в порядке). И этот полуфабрикат везется за сотни километров на какой-то завод для производства консервов. Один пример: Россия этим летом была готова «проглотить» 60 вагонов шпрот в месяц, а получила 90 вагонов. Из них 40-50 вагонов – низкого качества. А ведь настоящие шпроты делаются только на предприятиях, приближенных к месту вылова кильки. Фактор времени здесь играет первостепенную роль. Кстати, по этой причине не удается изготовить вкусные шпроты и на предприятиях в тех же России или Украине.

Сегодня европейский сертификат качества по консервам имеет всего несколько  латвийских предприятий, в том числе Brivais vilnis, Salacgriva’95, Unda, Banga. Brivais vilnis является лидером по качеству и технологии. Но для того, чтобы поставить заслон низкокачественным шпротам, в Латвии нужно ужесточить контроль качества выпускаемой продукции.  Если наше государство сможет организовать сильную эффективную систему контроля, то Россия и другие страны всегда будут получать качественные рижские шпроты.

Что сегодня дает Латвийскому государству рыбная отрасль?

Из  35 тысяч, занятых в сельском хозяйстве Латвии, 8 тысяч человек работает в рыбной промышленности. В доходах от сельского хозяйства 25% дают рыбники.  С одной тонны выловленной рыбы 6 латов идет государству. После ее переработки государство получает уже 60 латов с тонны. Аналогичная ситуация – у деревообработчиков. Килька, как  и древесина, – наше национальное богатство. Предприятия, работающие на экспорт, государство должно носить на руках.

Как вы оцениваете возможности рыбной отрасли в Балтийских странах? Кого вы считаете своими конкурентами на балтийском рынке?

Если говорить о шпротной продукции, то Литва шпрот не производит вообще. Зато литовцы преуспели в производстве океанической продукции – крабовых палочек и др. Эстония в производстве шпрот идет за Латвией. Таких крупных предприятий, как Brivais vilnis, там нет. Шпроты по качеству ниже латвийских, но потенциал  в этой стране есть. Экономические отношения Эстонии с Россией таковы, что пошлины для нее выше, чем у Латвии. Мы имеем 20-процентную ввозную пошлину с Украиной, а эстонцы – с Россией. 

В целом же потенциал по производству рыбных консервов в Латвии выше, но в Эстонии лучше государственная политика – там не дают «расползаться» мелким производителям. Однако в Эстонии большая часть кильки и салаки идет не на переработку, а производится в виде сырья и пресервов (в бочках). Нас это пугает. Производить полуфабрикаты дешевле, а значит выгоднее. 

Что стало причиной для объединения двух  латвийских переработчиков рыбы - Brivais vilnis и Salacgriva’95?

После российского кризиса полтора-два года в отрасли наблюдалась некоторая растерянность. Кто-то утонул, кто-то отбросил все лишнее и продолжил работать. Появились группы предприятий, имеющие общий интерес и общего хозяина. Brivais vilnis и Salacgriva’95 – одна из таких групп. Первое специализируется на шпротах, второе – на консервах томатной группы. Географически мы находимся в одном месте. Несомненно, мы выиграем и от организации общего снабжения. В настоящее время идут консультации о том, какую форму объединения выбрать, чтобы достичь оптимального качества и цены нашей продукции.

Расскажите о географии продаж вашей продукции. Какая рыбная продукция сегодня интересует потребителя в Западной Европе и какие рыбопродукты отправляются на Восток?

Было время, когда мы пытались бороться за европейский рынок, где нас никто не ждет. Ведь не секрет, что  на Западе наши покупатели – в основном эмигранты, выехавшие за рубеж с пространства, называемого раньше Советским Союзом. 7% нашей продукции вывозится в Германию, 3% -- в США. Много почитателей шпрот в Канаде, Израиле. Только в Торонто проживает 400 тысяч русскоговорящих жителей.  Нам ничего не грозит до тех пор, пока есть на Земле ностальгирующие по прошлой жизни советские люди... И конечно, в этом смысле для нас очень важен рынок России и СНГ. До кризиса 98-года в Россию уходило до 90% нашей продукции, сегодня  – 25%. В Украину отправляется 24%, в Литву --15%, в Чехию и Словакию -- 15%. И 10% остается в Латвии. Около 3% шпрот мы производим по заказу нашего партнера из Германии под названием «Шпроты Рихтера». Наши консервы везутся в Казахстан, Армению. Очень заманчив Китай, но там надо действовать  с привлечением китайского капитала.  

В последнее время мы наблюдаем потепление в экономических отношениях с Москвой и с Россией в целом. Как это сказывается на вашей отрасли, на вашем предприятии?

Наш «кораблик» раскачивается. Продукция Brivais vilnis продается в Москве и в других регионах по всей России. Хочется прорваться за Урал. 

Москва – рынок хороший, москвичи заслужили, чтобы есть качественные продукты. Но там существует та же проблема: как оградить москвичей от некачественного товара. Очень надеемся в этом вопросе на поддержку Правительства Москвы. 

Какие опасения со стороны России вызывают у вас тревогу или неуверенность?

Если мы не сумеем поставить экономические и юридические заслоны для производства некачественной продукции на кустарных заводах Латвии, через несколько лет Россия сама начнет производить такие же продукты.

Ваш прогноз по развитию рыболовства и переработке рыбы в странах Балтии и в регионе Балтийского моря.

На ближайшие 5-10 лет, пока поколение еще не забыло вкус продукции из балтийской кильки, работы хватит. Если смотреть дальше, то при должном санитарном контроле, господдержке и маркетинге «Рижские шпроты» сохранятся в достаточных объемах, как элитарный продукт, такой как «Рижский бальзам» или конфеты фабрики Laima. Одновременно будет развиваться производство промежуточного продукта, быстроразогреваемого – что-то среднее между консервами и кулинарией. И конечно, нужно пробиваться на такие рынки, как Китай, страны Арабского мира, Южную Америку.