Капризы инвесторов
Ингус Берзиньш, Тайво Паю (Postimees)

Нынче летом провалилась программа санации даугавпилсского завода синтетического волокна, поспешно названная в свое время одним из самых крупных инвестиционных проектов всех времен в Латвии. Сингапурская компания Tolaram Investment покинула Даугавпилс и нарушила обещания о 40-миллионных долларовых инвестициях. В Эстонии закрылась табачная фабрика шведской Swedish Match и кабельный завод американской компании AMP. В Литве случаев закрытия производственных компаний с иностранным капиталом мы не обнаружили. Но есть прецедент ухода хорошо известного в мире корейского концерна Samsung, который увел свою базу в Гамбург. В Литве были закрыты склады площадью 3,4 тыс. м2. Заметим, что сами литовцы этот случай не считают причиной для волнений.
Тем не менее стоит подумать, почему многие интересанты притормаживают свои инвестиционные намерения. Способствует тому и западная деловая пресса, которая после российского кризиса стала гораздо более скептически освящать экономическую ситуацию в странах Восточной Европы.

Эстония: остались без своего табака

Десять лет назад телерекламный ребенок восклицал: «А мой папа растит рапс!» Его голос так и остался гласом вопиющего, потому что финская фирма Voimix, агитировавшая засадить Эстонию рапсом, передумала все же возводить завод. А другой финский продовольственный концерн Raisio Groupi обещанный завод перенес в Польшу, соблазнившись 40-миллионным рынком поедателей маргарина.
Несмотря на первый печальный опыт, Эстония стала одной из самых привлекательных для инвесторов стран Восточной Европы. А глава Эстонского агентства развития Агу Реммельг считает, что западные страны в ближайшее время закроют производства в некоторых странах и перенесут его в Эстонию. Тем временем три зарубежных инвестора успели закрыть здесь свои заводы.
Шведский концерн Swedish Match устроил местной табачной фабрике вместо ее 75-летнего юбилея – похороны. За несколько лет до того Swedish Match приватизировал эстонскую фабрику Leek, переименованную после приватизации в Eesti Tubakas. А теперь вот в шведском Мальме фабрика выпускает «старые» эстонские марки сигарет «Rumba» и «Prima». Swedish Match, когда он пришел в Эстонию, не планировал ликвидацию местной табачной фабрики. Совсем наоборот – шведы обещали побить в конкуренции Philip Morris и датский House of Prince, и инвестировать в Эстонию 20 млн долларов. Стратегические планы предусматривали выпуск сигарет для российского рынка. Замыслы шведов разбились о решение России обложить эстонские товары двойной пошлиной и решение эстонского правительства повысить акциз. В итоге расцвела контрабанда, убытки Eesti Tubakas день ото дня росли, и Swedish Match в конце концов решила оставить в Таллинне только собственное представительство.
В октябре этого года в пригороде Таллинна Сауэ закрыл свой завод один из крупнейших производителей электронной аппартуры AMP. Ждет продажи и другой завод – в Хаабнемее. За два года американцы вложили в Эстонию миллионы крон. AMP давал работу 330 человекам.
Еще весной эстонцы ждали визита президента AMP, во время которого должно было быть принято решение о расширении производства. Но после того, как AMP перенял концерн Tycu International, решение оказалось прямо противоположным. По словам пресс-секретаря AMP Карен Энгланд, еще до смены владельца AMP планировал прервать производство в Эстонии ради экономии средств: мировой рынок электроники в 1997 и 1998 годах стоял на месте, цены на компьютеры падали. А изготовители компьютеров – вторые по величине заказчики AMP после автомобилестроителей. Вдруг выяснилось, что эстонские заводы расположены слишком далеко от клиента, а транспортировка – один из главных факторов удорожания товара.
В июне нашли покупателей последние чипсы «Lay's», изготовленные из выращенного в Эстонии картофеля на заводе в Пайнкиле. Несмотря на то, что завод работал с прибылью, производитель чипсов Pepsico Foods решил, что ему ни к чему производство в Эстонии. Из нескольких сотен человек, работавших на производстве, половина лишилась работы, а часть продолжала продавать чипсы в торговом представительстве в Польше.
Причиной ухода была невозможность внедрения на сравнительно небольшом производстве технических новинок. По словам руководителя отдела персонала фирмы Сигне Сакс, пайнкильский завод оказался слишком мал для размещения новой производственной линии. А если бы ее установили, завод за неделю наделал бы чипсов на всю Балтию на год вперед.
Во всех трех случаях руководство фирм увольняло работников корректно и по возможности менее болезненно. AMP помогла своим уволенным подыскать новую работу, инофрмировала о вакансиях для специалистов в фирмах подобного профиля. А Pepsico Foods учил, как с наибольшим успехом стартовать на собеседовании, и каждому добровольцу выплачивали 5 тысяч эстонских крон – чтобы покрыть расходы на переквалификацию.
Но надо сказать, гораздо чаще наблюдаются прямо противоположные процессы. К примеру, фирма по электронике Elcoteq Tallinn, выпускающая детали для мобильных телефонов «Nokia» и «Ericsson», дала работу примерно 2400 жителям Эстонии и за два года помогла финской компании Elcoteq Network, чьим дочерним предприятием она является, подняться с 24-го до 13-го места в списке крупнейших в мире изготовителей электронной аппаратуры.
Но Агу Реммельг предостерег от впадения в эйфорию. Эстонцы должны быть готовы к тому, что в один прекрасный день снова закроется какой-нибудь завод. Потому что когда повышаются расходы на зарплату, те инвесторы, что приходили сюда в поисках дешевой рабочей силы – уходят.

Латвия: стоит ли верить обещаниям

Известнейшие инвесторы, ушедшие из Латвии, это безо всяких сомнений – гигант сухих завтраков Kellogg's и сингапурская компания Tolaram Investments. Уход обоих из Латвии прошел гораздо тише, чем приход в свое время. Что касается прочих международных гигантов, подошедших близко, но так и не пришедших в Латвию, то упоминания заслуживает завод Coca- Cola, который в начале 90-х годов намеревались разместить в корпусах построенного в советские годы Рижского завода промышленных роботов – но так и не разместили; проект известной французской нефтекомпании Total (терминалы в Рижском порту) и мечты южноафриканской компании Chartwell о коксовом заводе в Лиепайской свободной экономической зоне.
Два года назад сингапурская компания Tolaram Investments перекупила долги даугавпилсского завода синтетического волокна Dauteks, получив возможность диктовать свои условия в процессе приватизации предприятия. Tolaram тогда обещал вложить в предприятие около 40 млн долларов. Название компании Dauteks сменили на Tolaram Fibers. Предприятие с его 2600 работающих было самым крупным в Даугавпилсе. Сами инвесторы рассказывали БК (Осень/Зима 1998), что Даугавпилс станет главным в Европе производителем синтетического волокна группы Tolaram. В конце 1998 года сингапурцы добились поддержки структуры Всемирного банка International Finance Corporation для проекта санации Dauteks. IFC планировала вложить в завод 5 млн долларов и дать ссуду в размере 15 миллионов. Это наделяло Латвию еще большим доверием, и Латвийское агентство развития поторопилось назвать Tolaram лучшим инвестором года. До этого таким же титулом Tolaram наградила Эстония.
Но летом 1999 года все было кончено. Tolaram, успевший тем временем получить в одном из коммерческих банков Латвии кредит в размере 7 млн латов, прекратил модернизацию завода. К моменту выхода этого номера БК – на конец 1999 года – деятельность завода переняла и начала повторную санацию предприятия даугавпилсская фирма Stalkers. В прессе прошла информация о том, что за ней стоят деньги другой зарубежной компании по производству синтетического волокна. И только тут многие вспомнили, что при появлении Tolaram по Латвии прошел слух: сингапурцы собираются приватизировать завод, а потом ликвидировать его – чтобы избавиться от конкурента.
Уже названный Kellogg's, придя в Латвию одним из первых серьезных зарубежных инвесторов – первым же и ушел. В сентябре 1997 года американцы сообщили, что закрывают производство в Латвии по причине переструктуризации их деятельности в Европе. Представители Kellogg's весьма настойчиво декларировали, что закрытие производства ни в коем случае не связано с экономической ситуацией в Латвии.
Но и дешевая латвийская рабочая сила, и близость к российскому рынку теоретически были достаточными основаниями для того, чтобы оставить себе Латвию, выбрав ее из нескольких производств в Европе. Знающие люди говорили, что Kellogg's уже давненько жаловался на латвийское налоговое законодательство. Теперь в поселке Адажи под Ригой вместо завода – склад. Но Kellogg's с его 18 миллионами латов, похоже, надолго закрепился в первой десятке крупнейших иностранных инвесторов Латвии.
Каковы же главные причины, по каким иностранцы не хотят инвестировать в Латвию? Ответ на этот вопрос можно поискать в итоговых материалах встречи на высшем уровне Совета иностранных инвесторов Латвии в июне 1999 года. В совещании приняли участие представители высшего менеджмента из таких работающих и торгующих в Латвии компаний, как ABB, Alte Leipziger, Coca-Cola, Ericsson, Statoil, Societe Generale и др.
После встречи инвесторы назвали несколько главных проблем, возникающих при работе в Латвии. Во-первых надо упомянуть налоговый вопрос – то есть слишком высокий налог на имущество и отсутствие системы обжалования налогов. Во-вторых, Латвия слишком мало внимания уделяет тому, чтобы способствовать экспорту. Надежды возлагаются на перенос деятельности латвийских банков из России на собственные рынки – вкупе с усилением конкуренции это может повлечь снижение кредитных ставок. Помимо главных препон, упоминались и прочие помехи – включая просьбу устроить наконец так, чтобы оперативные прожекторы, маячки и сирены использовали только полиция, «скорая» и пожарные.

Рига–Таллинн