РЫНОК АЛКОГОЛЯ

КРИМИНАЛ

ТЕХНОЛОГИИ

Губит людей не водка

Айвар Пасталниекс (Jaunа avize), Вакарис Декснис (Lietuvos rytas), Александр Вене

После реструктуризации рынка алкоголя приходит конец разборкам и убийствам в Латвии. С переменным успехом продолжается борьба с контрабандой в Литве. Эстония после трагедии в Пярну резко увеличила потребление легального спиртного.

В Латвии разборки позади

Криминальные истории, связанные с алкогольным бизнесом, начались в Латвии еще в середине 90-х. Но, кажется, на рынке алкоголя Латвии произошел существенный поворот. Некоторые эксперты предполагают, что приходит конец бандитским разборкам и убийствам, связанным с алкогольным бизнесом. Наконец-то на главной сцене выкристаллизовалось одно звено, и одновременно ведущие структуры, на рынке алкоголя.

В первой половине октября Latvijas balzams (LB) принял решение в дальнейшем закупать ректификат спирта у управляющего Riga Bestsprit Владимира Цадовича , связанного с Калснавской фабрикой. То есть LB избавился от «спиртовой бутыли» Jaunpagasts plus, в последнее время часто попадающей в разные коллизии.

Чтобы читатели в Балтии, России и других странах поняли контекст происходящего, надо напомнить, что до самого дня своей кончины, 14 октября 1999 года, с Калснавской спиртовой фабрикой был связан  предприниматель Арнис Шкестерис. Именно он, в поисках помощи от правоохранительных органов, предупреждал, что нежелание связываться с контрабандой и грязными делами угрожает его жизни, указав на своего партнера В. Цадовича как на одного из посягающих. Он даже был задержан, но доказать, что эти угрозы имеют связь с убийством, не удалось.

Стоит вспомнить и о том, что в бизнес-плане Jaunpagasts plus, когда еще был жив ее руководитель, бывший шеф Latvijas balzams Дайнис Пейманис (его убили 15 декабря 2000 года), в связи с производством этанола в качестве главного конкурента на местном рынке была указана именно Калснавская фабрика. Если бы было получено поручительство от государства под 8,9 млн. латов и проект с биоэтанолом был реализован, производство спирта значительно расширилось бы, а цены на него в стране сильно упали. А само существование Калснавской фабрики было бы проблематичным. Вместе с тем ослабла бы и конкуренция между производителями спирта.

Но тогда без ответа остались бы вопросы: как развивались бы отношения между двумя монополистами – Jaunpagasts plus и российским Союзплодимпортом; кто кому диктовал бы правила и задавал цены и какую роль отвели бы Калснавской фабрике?

Ответов, наверное, так никогда и не будет. Пули убийц прервали жизни  Шкестериса и Пейманиса. После нейтрализации первого Калснавская спиртовая фабрика перешла в руки Цадовича, а смерть второго предпринимателя, возможно, навсегда парализовала биоэтаноловый проект.

Что из всего этого следует? Эксперты полиции как одну из возможных версий  отмечают следующую – теоретически и легальный, и «левый» товар выгоднее всего производить и реализовывать, если спиртовая фабрика и производство алкоголя находятся в одних и тех же руках. Или если существует договор между предпринимателями, например, об обходе государственной кассы и ведении бухгалтерии так, чтобы скрыть происхождение произведенного спирта и алкоголя, его объем и реализацию.

Позиция Пейманиса как в этом вопросе, так и в вопросе контрабанды могла оказаться очень существенной. Какие переговоры он вел, что и с кем решал, с кем соглашался, с кем нет, – до сих пор актуально.

Свое решение о закупке спирта от Bestsprit предприятие Latvijas balzams основывает на том, что Калснавская фабрика предлагает лучшее содержание метанола, чем в продукции  Jaunpagasts plus. Бывший коллега Пейманиса Айвар Подниекс не скрывает, что решение Latvijas balzams связано с целой цепью происшествий вокруг Jaunpagasts plus, в их числе и убийство его шефа. «Определенная связь вполне возможна», – признал  А. Подниекс.

Оба вышеупомянутых убийства – самые громкие происшествия за последние годы на алкогольном рынке Латвии. В этом контексте можно упомянуть и покушение на убийство  предпринимателя Мариса Миллера в октябре 1999 года. Хотя мотивы покушения не совсем ясны, полиция считает, что этот человек был связан с верхушкой контрабанды спирта. Он также в свое время очень интересовался строительством нового завода по производству спирта.

И еще. Расследуя дела, связанные с контрабандой спирта, чудом остался в живых после четырех выстрелов старший оперативный работник финансовой полиции Хельмут Скуйя.

Все эти события имели один и тот же фон – приватизация Latvijas balzams, биоэтаноловый проект в Jaunpagasts, так же как и ожидаемые перемены на алкогольном рынке Латвии и части Балтии.

Трудно судить, было ли запланировано «сватовство» Союзплодимпорта с Калснавской фабрикой уже 2–3 года назад. Если сценарий был придуман заранее, то можно говорить  о том, что большой передел латвийского рынка алкоголя закончен. И выстрелов долгое время, возможно, не будет. 

Еще в 1997 году начальник Криминальной полиции Латвии Алоиз Блонскис признал, что контрабанда спирта в Латвии сократилась. Российские криминальные структуры нелегальный товар пытаются достать через Литву, так как у российских контрабандистов с литовскими отношения лучше. Недавно и министр финансов Латвии Гундарс Берзиньш признал, что контрабанда спирта в стране уменьшилась, но это не заслуга Латвии. В России приняты правила, запрещающие ввозить спирт на машинах.

В Литве – налогами по контрабанде

Еще недавно масштабы контрабанды в Литве были ужасающими – за год в стране уничтожалось около  400 тыс. литров спирта. Но после того как осенью 1999 года был снижен акциз на крепкие спиртные напитки, поток контрабанды поиссяк. Что подтверждает таможенная статистика: если в первой половине 2000 года таможней было задержано 10 972 литра алкоголя на 82,5 тыс. литов, то в первой половине этого года – лишь 2290 литров на 34,182 тыс. литов.

Конечно, это только вершина айсберга, но она отражает общие тенденции. Так, еще в начале 1999 года вблизи Каунаса была обнаружена чуть ли не рекордная фабрика фальшивой водки, на которой было найдено 214 двухсотлитровых бочек спирта. Раскрытые позже нелегальные производства были гораздо скромнее – к примеру, в мае 2000 года вблизи Вильнюса была обнаружена фабрика с 7,5 тонны спирта.

Зато контрабандисты и нелегальщики стали гораздо находчивее. В мае 2000 года служба по борьбе с организованной преступностью в Вильнюсе на торговой базе фирмы Denijaнашла  22,5 тонны алкогольных фальсификатов, принадлежавших двум другим фирмам. Алкогольные суррогаты находились в бутылках с названиями лосьонов, гигиенических средств и туалетной воды. При ввозе этих «средств» с Украины они были задекларированы как средство для полоскания рта Citron, содержащее около 12% алкоголя, на самом же деле алкоголь составлял 48–78%. Эксперты установили, что в сущности ввозился этиловый спирт, разлитый явно не на заводе. 

В мае 2001 года была раскрыта афера с очистителем автомобильных стекол. Несколько легальных фирм из Каунаса покупали очиститель на заводе Sema, а потом продавали фиктивным фирмам. Возможно, из этого продукта изготавливалась фальшивая водка, ибо в составе очистителя большая доля спирта. Покупая литр спирта, нужно платить 28 литов налога, aстеклоочиститель налогами не облагается. Предположительно, из-за этой аферы государство потерпело убытки в размере 30 миллионов литов.

В Эстонии пьют со страху

Официальные производители алкоголя в Эстонии уже давно стараются подчеркнуто дистанцироваться от всякого рода криминала. Руководители и хозяева ликеро-водочных заводов любят поговорить о количестве уплаченных ими налогов и рассказать о благотворном влиянии их производства на развитие общества. Официальные лица вполне поддерживают эти старания, охотно посещая открытие новых разливочных линий и в торжественных речах по этому поводу рассказывая не о спаивании народа, а о новых рабочих местах.

На протяжении нескольких последних лет главной задачей производителей алкоголя является борьба с нелегальным спиртным. По данным Союза производителей алкоголя, "левая" водка занимает более половины всего рынка алкоголя в Эстонии, и это соотношение становится все менее приятным для государства с каждым ростом акцизов на спирт. Каково соотношение в нелегальном сегменте рынка контрабанды и местного производства, никто точно не знает. Хотя, по некоторым неофициальным данным, доля контрабанды в последнее время снижается, а местного "левого разлива" растет.

До последнего времени власти не прилагали особых усилий для борьбы с нелегальной продажей алкоголя. Озабоченная ростом преступности полиция не находила времени, чтобы искать и закрывать подпольные торговые точки. Впрочем, слово "искать" здесь не подходит – где в районе купить дешевую "левую" водку, знает каждый второй. Скорее всего полиция просто не связывалась с этим, занимаясь более серьезными, на ее взгляд, проблемами вроде уличной преступности, которая растет катастрофически.

Ситуацию изменила сентябрьская трагедия, когда в Пярнуском уезде смертельно отравились фальсифицированной водкой более 60 человек, а более сотни оказались в больницах с тяжелым отравлением. Как выяснилось, люди выпили водку, изготовленную из украденного на каком-то заводе метанола. После этого полиция начала кампанию по отлову подпольных производителей и продавцов. Кое-кого удалось найти, кое-кто испугался облав и временно прекратил гнать "левак".

Однако тем, что продажи госводки в сентябре увеличились вдвое, местные производители скорее всего обязаны охватившему любителей выпить повальному страху отравиться. Насколько хватит этого страха, никто предсказать не берется. Что касается активности полиции, то она явно пошла на спад.

РЫНОК АЛКОГОЛЯ	КРИМИНАЛ	ТЕХНОЛОГИИ
Вверх