Covid-19, Латвия, Медицина, Прямая речь, Рынки и компании, Финансы

Чем, на ваш взгляд, объясняется успешное противодействие распространению Covid-19 в Латвии?

Валтер Болевиц: Да, с этим у нас дела обстоят хорошо, но я не хотел бы все списывать только на удачу. Латвия реализовала подход, который был введен также в Сингапуре, Южной Корее. Он основан на тестировании людей, отслеживании источников, дистанцировании и введении ограничений. В случае с Covid-19 этот рецепт работает.

Соответственно, на этих решениях и основана история успеха Латвии - в принципе, это своевременное принятие правильных решений.

В последние недели вновь растет количество заболевших, особенно у соседей - в Эстонии и Литве. Связано ли это со смягчением ограничений или какими-то другими обстоятельствами? Каковы прогнозы на осень - возможна ли вторая волна?

В.Б.: В настоящее время кривая заболеваний в Латвии и остальных странах Балтии умеренная, поэтому не вижу оснований для усиления ограничительных мер.

С учетом того, что уже сейчас тестируется несколько вакцин от Covid-19, сколько времени, по-вашему, пройдет, чтобы действующая вакцина поступила в продажу и оказалась на латвийском рынке? Какая из вакцин сейчас выглядит наиболее обнадеживающе?

В.Б.: В начале августа [по состоянию на 3 августа] по всему миру 26 вакцин-кандидатов проходили клинические испытания, а 139 вакцин находились на стадии перед клиническими испытаниями. Разница между первыми и вторыми заключается в том, что первые уже тестируются на людях. В целом клинические испытания состоят из трех этапов. На первом вакцины испытываются на небольшом количестве людей - меньше ста, на втором этапе - от ста до тысячи, на третьем этапе испытания уже охватывают большое количество людей из разных социальных групп.

Из всех вакцин-кандидатов на третьем уровне клинических испытаний, самом важном, который подтверждает их эффективность, находятся четыре вакцины - разработанные Pfizer в сотрудничестве с BioNtech, Оксфордским университетом и фармацевтической компанией AstraZeneca, китайской Sinopharm и еще одной китайской компанией - Sinovac.

Разработчики двух первых вакцин - Pfizer и AstraZeneca - являются членами АМИФФ и сегодня лидируют в гонке разработки вакцины. Американская Pfizer 27 июля начала самое крупное в мире испытание - в третьем этапе клинических исследований участвуют 30 000 добровольцев.

Результаты третьего этапа компания обещает к началу ноября. Если результаты будут положительными, необходимо будет получить решение регулирующих органов, и после этого вакцина станет доступна людям.

То есть в начале следующего года вакцина уже может быть широко доступна?

В.Б.: Вполне возможно. Если клинические исследования будут продолжаться так же активно, как до сих пор, регулятор тоже будет работать эффективно, то первые целевые группы (работники здравоохранения и структур внутренних дел) получат вакцину уже в конце этого года, но такая вероятность очень мала.

Насколько жесткой ожидается борьба стран мира за вакцины, и какие у Латвии шансы попасть в число первых?

В.Б.: Мощности фармацевтических фабрик для производства вакцин в настоящее время не представляют проблемы. Европе уже гарантированно 400 млн. доз вакцины. В начале июня Альянс инклюзивных вакцин, в который входят Германия, Франция, Италия и Нидерланды, заключил контракт с AstraZeneca и Оксфордским университетом о приобретении такого количества вакцин. В целом в Евросоюзе 446 млн жителей, а это означает, что мы сможем вакцинировать примерно 90% населения, если, конечно, люди захотят прививаться в таком количестве.

Сколько будет стоить вакцина и кто за нее будет платить?

В.Б.: Сейчас обсуждается вопрос о том, что государство будет финансировать вакцины для населения из публичных средств. Будет ли она оплачиваться полностью или только частично - такой информации пока нет. 

Вышеупомянутый альянс приобретет вакцины в полном объеме, и любая страна ЕС может присоединиться к нему на равных условиях.

С учетом того, сколько государство сейчас тратит на бесплатные тесты на Covid-19, расходы на вакцины, скорее всего, будут возложены на госбюджет.

В.Б.: Вероятно. Надеюсь, что страны, не только Латвия, в полном объеме будут финансировать вакцины, потому что влияние Covid-19 на нашу и мировую экономику приобрело небывалые объемы. Что-то подобное в мире не происходило со времен Великой депрессии в 20-ые гг. прошлого века. Кроме того, вирус никуда не делся - все говорят о второй и третьей волне, так как предполагается, что он мутирует и развивается его другая разновидность. Если это происходит, то мы находимся в совершенно иной ситуации. Но пока доказательств мутации Covid-19 нет.

С какими проблемами фармацевтическая промышленность столкнулась во время Covid-19?

В.Б.: Covid-19 совершенно определенно повлиял на фармацевтическую промышленность. Влияние можно разделить на две категории - краткосрочное и среднесрочное. В краткосрочный период выросли затраты на логистику, даже более чем в 10 раз, были проблемы с поставками активных веществ в Европу.

В мире активные вещества производят в четырех регионах - Китае, Индии, Испании и Италии. Были периоды в Европе, когда Испания и Италия были закрыты, а из азиатского региона активные вещества нельзя было получить. Европейская комиссия определила это как один из рисков, и я предполагаю, что этот вопрос в ближайшее время будет целенаправленно решаться. Мы как европейцы только выиграем от того, что Европа будет производить больше активных веществ на месте, а не покупать за океаном. 

Этот кризис смоделировал ситуацию, когда у нас фактически возникла недоступность медикаментов, хотя Европа и США являются мировыми центрами разработки новых лекарств. Европа, безусловно, от этого кризиса только выиграет. Мы восстановимся и станем только сильнее.

Как вы оцениваете нынешний список компенсируемых медикаментов? Каким группам пациентов не хватает компенсируемых лекарств?

В.Б.: В этом контексте я хотел бы упомянуть о времени ожидания пациентами новых лекарств. Приведу пару примеров. С 2015-го по 2018 год в Европе было зарегистрировано 172 новых лекарства, из них пациентам в Латвии доступен 31 медикамент. Из этих 172 новых медикаментов 43 предназначены для лечения онкологии, но онкологическим больным в Латвии доступны всего три новых препарата. Эти говорит о том, что в Латвии онкология, я бы сказал, забыта. Мне не понятно, почему онкологическим больным не уделяется должного внимания. 

В соседней Литве при премьер-министре создана специальная рабочая группа, которая фокусируется только на решении вопросов онкологии на государственном уровне. Я хотел бы видеть в Латвии не только мнение одного министра здравоохранения, отдельных врачей и ассоциаций о том, что онкологии необходимы дополнительные инвестиции со стороны государства. Я был бы рад, если бы наш премьер-министр назвал онкологию одним из приоритетов и начал реально упорядочивать эту сферу. Мы в онкологии очень далеки от средних показателей Европы и даже стран Балтии. По времени ожидания медикаментов мы находимся на последнем месте не только в Европейском союзе, но и на всей континентальной Европе. Пациент в Латвии ждет нового лекарства, если оно сегодня зарегистрировано в Европейском агентстве лекарственных средств, 981 день, пока оно не будет включено в список компенсируемых.

Такова объективная ситуация с онкологией в Латвии - радостного мало. К этой сфере, безусловно, хотелось бы видеть больше внимания со стороны политиков. Онкология однозначно не является приоритетом политической повестки дня в Латвии, и речь идет не только о деньгах, но и об отсутствии стратегического и целевого использования средств. 

Среди стран Балтии у нас единственных до сих пор нет генетических маркеров. Это мышление какого века? Благодаря генетическим маркерам можно быстро и качественно провести генетическое тестирование, а государство при относительно небольших затратах получает возможность лечить пациентов наиболее экономически эффективно при данной форме рака точно подобранными медикаментами. Это, в свою очередь, обеспечивает лучший результат, повышает выживаемость пациентов и качество жизни.

Генетические маркеры не стоят дорого. По нашим подсчетам, государству они обойдутся от 500 до 800 тысяч евро в год в зависимости от того, сколько людей протестируется.

В прошлом году была начата реформа размещения аптек, но с появлением Covid-19 она потеряла актуальность. Нужно ли, по-вашему мнению, менять нынешние критерии размещения аптек, например, установив ограничения для аптек одной сети?

В.Б.: В Латвии на 100 000 человек приходятся 42 аптеки - это на 68% больше, чем в среднем по ЕС. Аптек в Латвии слишком много, и это объективная реальность. Производители поддерживают инициативу Минздрава о пересмотре сети аптек, но это только один из элементов реформы, которые нужно реализовать. Гораздо важнее вопрос о наценках на лекарства. В 80% случаев поставляемые производителями медикаменты в Латвии - самые дешевые в Балтии, но в 60% случаев они самые дорогие для конечного потребителя. 

Максимальная наценка на компенсируемые медикаменты в Латвии - самая высокая в странах Балтии. Если производитель поставляет компенсируемое лекарство по 20 евро, в Литве конечному потребителю оно обойдется в 22,5 евро, а в Латвии - в 27,55 евро. Это существенная разница. Мы провели подсчеты, сколько люди в Латвии в прошлом году заплатили в виде наценок за лекарства, которые устанавливают оптовые поставщики и аптеки - это почти 114,3 млн. евро. 

Если в Латвии снизить ставку наценки до уровня Литвы, наценки оптовых фирм и аптек снизятся на 50,5%. Это примерно 56 млн. евро в год. На таком географически маленьком рынке, как Балтия, должны быть если не одинаковые, то очень похожие условия.

Почему в Латвии сложилась такая ситуация с наценками на лекарства?

В.Б.: Так сложилось исторически. Правила Кабинета министров о максимальных наценках на лекарства не менялись 12 лет. В правительственной декларации записано, что цены на медикаменты будут снижены, но на данный момент единственные изменения произведены за счет производителей, а с 1 апреля проведена реформа компенсируемых лекарств, в рамках которой снижена референтная цена. Выгоды пациентов от реформы пока неизвестны, но для государственного бюджета это около 120 000 евро в месяц, или 1,5 млн. в год, и это меньше 1% общего бюджета компенсируемых лекарств. 

Кроме того, в результате реформы я вижу, что отдельные производители дженериков концентрируются на производстве референтных препаратов. Предполагаю, что в ближайшее время придется вносить поправки, чтобы предлагать не только самый дешевый медикамент, но и продукцию других производителей, чего сейчас делать нельзя, чтобы сохранить на рынке здоровую конкуренцию. 

Реформа наценок на лекарства имела бы больший эффект. Решение тут простое - снизить потолок, сколько предприниматель может заработать на рецептурных лекарствах, которые не компенсируются государством. Можно посмотреть на примеры здесь, в Балтии. Не знаю, почему этого до сих пор не сделано - ведь это однозначно в интересах общества.